В рамках международного сотрудничества и взаимодействия сотрудник ГПБУ «Мосприрода» посетил один из ключевых природных резерватов Беларуси – Березинский биосферный заповедник. О том, что такое экотуризм и почему он особенно актуален на сегодняшний день – в нашей статье.
В рамках международного сотрудничества и взаимодействия сотрудник ГПБУ «Мосприрода» посетил один из ключевых природных резерватов Беларуси – Березинский биосферный заповедник, входящий во всемирную сеть биосферных заповедников ЮНЕСКО, пробыв там со 2 по 9 августа 2019 года. Цели визита – налаживание связей между особо охраняемыми природными территориями разных стран, обмен опытом в сфере экологического просвещения и взгляд на сферу экологического туризма изнутри. О том, что такое экотуризм и почему он особенно актуален на сегодняшний день – в нашей статье. Приятного чтения!
Первый подарок белорусская природа преподнесла уже на въезде – на пшеничном поле резвились две косули, самец и самка. Два рыженьких зверя играли совсем рядом с трассой, будто не замечая проносящихся рядом машин, и гонялись друг за другом. Вот они подошли к небольшому участку с изумрудной травой, которую самочка тут же начала щипать, а самец важно улегся рядом и практически полностью скрылся в растительности. Торчала лишь симпатичная мордочка с небольшими рожками сверху.
Эта неожиданная встреча очень воодушевила! А дальше то справа, то слева от трассы встречались длинноногие аисты, которые намеренно близко подходили к дороге и, как я узнала позже, собирали легкую добычу возле обочины.
Аист – птица крупная и заметить ее несложно даже издалека. Красный клюв и такие же яркие ноги украшают эту изящную птицу, а когда эти пернатые взлетают, невольно восхищаешься их грацией.
Аистов в Беларуси очень много, их встречаешь на пути больше, чем голубей, и для жителей этой страны они вполне привычные соседи. Местные «соловьи» - грачи, которые весной атакуют свежевспаханные поля, а под конец лета уступают эту привилегию аистам. Попробуй не уступить такому крупному сопернику, особенно когда их собирается больше двадцати, и они следуют за трактором по полю, собирая гостинцы, которые лежат прямо на поверхности. Местная аистовая «столовая».
По дороге удалось заметить даже лисицу, которая выбежала из-за деревьев и поспешно вернулась назад в лес, не оставив шанса сделать фотографию с ней. А на проводах рядом с полями очень часто встречались и небольшие, и довольно крупные хищные птицы – от перепелятника до болотного луня, медленно парящего в воздушных потоках.
Вот и место нашего назначения – село Домжерицы, в котором находится администрация Березинского биосферного заповедника. Беловежская пуща, которая более широко известна, на сегодняшний день имеет статус национального парка, то есть ограничений в ней все же меньше, чем в заповеднике.
Интересно, что здесь есть множество туров, которые заинтересуют не только любителей, но и более опытных в наблюдении за дикой природой гостей. Один из таких – «Речной строитель», куда мы и отправляемся в семь вечера.
По названию легко догадаться к кому мы идем в гости. Грузимся в «буханку» болотного цвета и отправляемся в труднодоступное место заповедника, громко тарахтя и проезжая мимо речки, на которой уже заметны следы пребывания крупного водоплавающего грызуна.
Мотор заглушили, вылезли из автомобиля и заметили впереди наблюдательную вышку высотой 12 метров. Здесь мы разместимся на ближайшие три часа, чтобы познакомиться с жизнью бобров. Тихонечко подняться не получается – металл предательски скрипит и позванивает под ногами. Забираемся наверх и видим прекрасную панораму – снизу река Березина с пойменным лесом и зарослями камыша, тростника и других околоводных растений, а позади густой лес с небольшой поляной, на которой осенью сражаются самцы оленей за право на самок, беспокоя других лесных жителей своим ревом.
Наш гид – Алексей, размещает на вышке со стороны реки высокий штатив, заняв самое выгодное с точки зрения съемки место. Немного расстраиваюсь и молча, чтобы не спугнуть местных обитателей, раздвигаю свой маленький штатив, который смотрится совсем не солидно по сравнению с основательной треногой Алексея.
Тут он прикрепляет сверху зрительную трубу, и я облегченно выдыхаю – это вовсе не для фотоаппарата: она поможет разглядеть тех, ради кого мы сюда забрались, так как приближает объект более, чем в 60 раз. Проходит минут десять – разговаривать можно только тихим шепотом, а лучше вообще молчать, ведь животные слышат намного лучше, чем мы, а запах могут уловить издалека.
«Вон, плывет» - раздается шепот гида, и я напряженно всматриваюсь в подзорную трубу.
Из воды торчит только морда с широким носом и блестящие глаза с прижатыми ушками – бобр движется к месту кормежки на правом берегу, оставляя за собой разводы на воде. Фокусного расстояния моего объектива не хватает – фотографии сделать не получится, слишком далеко, метров сто до грызуна. Наблюдаю за ним в бинокль, сопровождая взглядом к зарослям из низких ив, где он выходит на берег и скрывается в высокой растительности. Через несколько минут глава бобрового семейства снова ныряет в холодную речку, но уже с добычей – в зубах держит молодую веточку и, проплывая с ней до поворота, скрывается за ним, чтобы угостить ужином свою семью.
Бобр показывался примерно каждые полчаса, а в девять вечера он передал эстафету самке – она поплыла кормиться, а самец направился к хатке. Внезапно послышался шепот Алексея: «Сюда!».
Я поворачиваюсь и вглядываюсь в густую зелень леса через объектив. Наконец, нахожу рыжее пятно. В бинокль видно гораздо лучше – у статного зверя появляются детали: крупные уши, тонкие ноги и настороженное выражение морды. Это самка оленя, или как ее называют работники леса – оленуха. Она чуть постояла и, видимо, почуяв нас, скрылась в зелени деревьев, словно призрак. Минут через тридцать ее снова удалось увидеть – осторожный зверь показался на краю леса, чтобы уже понаблюдать за нами.
За все время крупных грызунов, ради которых мы и пришли, удалось увидеть около шести раз, и это уже удача.
«Как-то с группой нам совсем не повезло – у местных начался рыболовный сезон, и они гоняли по речке на небольших лодках. Двигатели в пять лошадиных сил им спокойно разрешают использовать», - поделился историей гид.
Когда достаточно стемнело, неожиданно с неба свалилась упитанная летучая мышь, кружа вокруг вышки по необъяснимой и запутанной траектории.
«У нас их шесть видов водится, в сумерках любят насекомых вылавливать», - объясняет Алексей, и я киваю в ответ.
В десять часов совсем стемнело, что-то увидеть можно было лишь через зрительную трубу, а если посмотреть в бинокль или через фотоаппарат, то детали терялись в сумраке. Решили заканчивать наблюдение и потихоньку спустились с вышки, чувствуя вечернюю прохладу реки.
Алексей уверенно ведет через лес назад к машине, которая уже за нами подъехала.
«Местным зверям я не доверяю – водитель вечером подъезжает поближе, тут медведя несколько раз видели», - рассказывает он, пробираясь через высокую траву.
Фотографию бобра сделать не удалось, зато живописный и горящий закат очень красиво осветил пойму реки, постепенно исчезнув за темным лесом.
***
В научном отделе честно признались – сейчас очень маленькая вероятность встретить околоводных птиц, поэтому утренний поход к ним отменился. Чтобы не тратить время зря, было принято решение отправиться на экологическую тропу заповедника, чтобы поближе познакомиться с его особенностями.
Красные шляпки мухоморов сразу бросились в глаза – на пути их было очень много и некоторые были такими аккуратными, словно с картинки.
Длина тропы – около 3 км и большая ее часть проходит по специальному деревянному настилу. Но его основание слишком высокое – когда у кабанов рождаются поросята, они не могут самостоятельно преодолеть такую преграду. Наверное, в высоту настил нужно было сделать поменьше.
А вот мы подошли к ловушке для кабанов, с помощью которой их можно отлавливать и перевозить. Конструкция из бревен выглядит очень надежной.
Вот так ее видит изнутри кабан, пришедший на запах угощения и оказавшийся за захлопнувшейся дверью.
На протяжении всей тропы можно ознакомиться с информационными стендами, которые рассказывают туристам много нового о природе Беларуси.
Интересно, что один из экскурсоводов заповедника, а точнее, лучший экскурсовод Беларуси Виктор Геннадьевич Ровдо, с которым нам посчастливилось пообщаться, придумал очень колоритного персонажа, который стал одним из символов Березинского биосферного заповедника – Болотника.
Эта идея понравилась руководству и для Болотника даже нашли специальное место на тропе рядом со сфагновым болотом, как и полагается подобному персонажу. Правда, не все инсталляции достаточно удачные и передают истинную природу защитника леса…
Здесь можно встретить не только сосны, которым около ста лет, и рост у которых не выше метра, но и такое хищное растение, как росянка.
Тропа очень удачно заворачивает к лесному зоопарку – месту, где содержатся дикие звери, которым не суждено вернуться в дикую природу, но повезло намного больше, чем животным в цирке или даже в обычном зоопарке. Вольеры порой настолько большие, что в них даже невозможно найти обитателя этой огражденной территории. Пока не начнешь вглядываться в глубину вольера, не сможешь обнаружить притаившихся кабанов, похожих на большие валуны или не заметишь великана-зубра, отдыхающего на земле возле стволов деревьев.
Зато Виктор смог «позвать» оленя – он начал издавать звуки, похожие на те, которые раздаются в лесу в период гона оленей, происходящего осенью. И самец с красивыми, уже окостеневшими рогами, вышел из загона, отвечая человеку своим низким голосом.
По количеству отростков на одном роге можно определить примерный возраст самца оленя. Этому, например, около четырех лет. Интересно, что олени являются одним из самых опасных инвазивных видов по мнению Международного союза охраны природы, а их панты – неокостеневшие мягкие рожки, высоко ценятся в медицине и многие именно ради них занимаются оленеводством.
Вот мы подходим к большой клетке, из которой за нами внимательно следит медведица – Умка.
«Она очень любит конфеты. Если дать ей одну в фантике, она будет катать ее во рту, а потом выплюнет одну бумажку. Еще Умка любит апельсины – выедает мякоть и оставляет половинки кожуры», - рассказывает Виктор Геннадьевич.
Он с женой выкормил ее, когда Умка была еще медвежонком. Но сейчас эта бурая красавица уже так выросла, что он сам побаивается подходить к ней близко. И все же иногда чешет ей мохнатый бок, когда та наваливается на металлические прутья, подставляя густую шерсть.
«Один раз к нам приехала наша знакомая и привезла с собой апельсинов Умке. Спрашивает, можно ли ее угостить. Мы разрешили, но попросили быть осторожной – медведь не выражает эмоций на морде, у него там все мышцы атрофированы. Он не умеет скалиться, и поэтому никогда не знаешь, что у него на уме. Когда знакомая вернулась, у нее на лице было три огромных полосы от когтей. Вот почему с медведями нужно всегда быть очень осторожными», - Виктор закончил рассказ и повел нас к вольеру с рысью.
Рыжая красавица услышала звуки, которые раздавались с улицы, и выглянула из своего домика, широко зевнув и демонстрируя правую переднюю лапу, кончик которой попал в капкан в ее детстве и лишил возможности жить на воле.
Удалось угостить лосенка с его мамой, но сочные одуванчики нравились им гораздо меньше, чем свежие ветки молодой ольхи, закинутые в вольер и уже наполовину ощипанные дружным семейством.
Также мы прошли мимо вольеров с парой волков, которые спешно удалились, завидев нас возле сетки. Увидели мирно спящую под кустом енотовидную собаку, лисьи норы, в одной из которых прятался их хозяин, несколько хищных птиц, включая большого подорлика и болотного луня, зубра, кабанов – в общем, всех типичных представителей этих мест, которых в дикой природе заметить крайне трудно, а порой практически невозможно.
С одной стороны кажется, что зоопарк и заповедник – понятия несовместимые и в чем-то даже противоречащие друг другу. Но здесь дело обстоит совсем иначе – все животные, которые содержатся в вольерах, просто погибли бы без помощи человека. Они получили шанс жить, а посетители – шанс увидеть диких зверей в максимально приближенных к природе условиях.
Вечером мы отправляемся в гости к медведю – рядом с небольшой полянкой, засеянной овсом, построили домик на сваях, который позволяет незаметно наблюдать за крупнейшим хищником белорусских лесов.
На этот раз буханка везет нас гораздо дальше – путь в одну сторону занимает около часа. Выгрузившись в лесу, молча идем к домику – медведи очень пугливы и поэтому вести себя надо еще тише, чем с бобрами.
Вот уже показалось небольшое строение – почти бесшумно поднимаемся и заходим внутрь. Разместившись поудобнее на деревянных лавках на ближайшие три часа, устремляем взгляд на окраину леса, проверяя каждый метр через бинокль.
Через час крыша скрадка почему-то начала скрипеть от ветра. Это не очень хорошо, ведь зверь может испугаться и не выйти. А время течет очень медленно – разговаривать нельзя, шевелиться и шуметь тоже, поэтому остается только ждать и напряженно всматриваться в границу леса.
Проходит еще час. Этот вечер холоднее, чем предыдущий, без движения тело остывает быстрее и чувствуется прохлада. Бинокль в руках появляется все реже – кажется, будто медведь не выйдет и уснул где-то в лесу. Ну, думаю, ничего, еще где-то полчаса для съемки есть. Дальше будет слишком темно, но если получится его увидеть – все равно будет приятно.
Проходит еще минут сорок. Надежда увидеть косолапого тает с каждой минутой, и нехорошее предчувствие потихоньку подкрадывается все ближе. Может, он нашел тушу погибшего оленя и теперь проведет возле нее ближайшую пару дней? Огорчение от несостоявшейся встречи объединяется с вечерним холодком и становится совсем тоскливо.
Три часа почти неподвижного и безмолвного наблюдения так и не принесли результатов – Потапыч остался в лесу, не желая сегодня показываться публике. Казалось бы, такое долгое молчание захочется скорее нарушить, но путь до машины был тихим, слышались лишь шаги по мокрой траве.
Вечер сделал утешительный подарок – по дороге назад на поле нам встретилось целое стадо оленей, поспешно убегающих от света фар. А водитель ловким движением чуть повернул машину, осветив подпрыгивающих на пшеничном поле зверей, которые хоть и не были желанным медведем, но все равно оставили приятные воспоминания.
***
Березинский заповедник образовался из-за бобров – их численность настолько сильно сократилась, что было принято решение сделать территорию их обитания охраняемой, а название заповедник получил от реки Березины. Это самая длинная река в Беларуси, которая полностью пересекает страну, и ее длина около 613 км.
Чтобы еще ближе познакомиться с природой заповедника, просто необходимо сплавиться на байдарке по его знаменитой реке, на которой в 1812 во время переправы Наполеон сразился с русской армией и потерпел поражение.
Байдарочные туры в заповеднике появились не так давно – раньше считалось, что подобная антропогенная нагрузка может негативно сказаться на биоразнообразии. Но аргументы были простые – местным жителям разрешено передвигаться по реке на небольших моторных лодках и в сравнении с этим разве будет такой уж сильный ущерб нанесен от экологического туризма на тихих байдарках?
И нельзя не отметить, что инициировал этот вид отдыха в заповеднике тот же Виктор Геннадьевич Ровдо, за что ему большой поклон.
Собираясь в пеший поход, стараешься взять как можно меньше вещей, чтобы уменьшить вес рюкзака и облегчить себе ношу. С байдарками все проще – герметичные мешки, в которые упаковываются вещи, грузятся в лодку и она спокойно плывет с ними, что позволяет взять больше еды, одежды или оборудования. Правда, при посадке в лодку и выгрузке из нее надо быть аккуратным – это самые опасные моменты, в которые можно с легкостью перевернуться.
После того, как нас привезли на начальную точку, снабдили спасательными жилетами камуфляжной окраски и мы загрузили байдарки, началось путешествие между зарослей камыша и тростника, который порой был таким высоким, что закрывал собой солнце.
Управлять байдаркой не так уж просто – река постоянно извивается, пронизывая лес, словно блестящая змея, и приходится внимательно следить, чтобы лодка шла прямо и не врезалась острым зеленым носом в растения, распугивая различных камышевок и сорокопутов.
Переход в первый день должен был быть небольшим – всего 12 километров. С учетом неторопливого течения Березины (всего 2 км/ч), приплыть в лагерь получится в любом случае. Это лишь вопрос времени.
Весло, которое поначалу казалось достаточно легким, под конец перехода заметно потяжелело, и отталкиваться им от плотной воды становилось все труднее. Фотоаппарат с длинным объективом висел на шее, почему-то напомнив камень, но если его не будет под рукой, то можно упустить уникальный кадр, который может стать лучшим в жизни. Даже при всей нашей осторожности, весла не были бесшумными и тревожили воду своими всплесками, а вместе с ней и чутких обитателей заповедника.
На пути встречалось огромное количество кормовых столиков бобров и ондатр – вытоптанные площадки на берегу с желтоватой травой и обглоданными веточками деревьев, полностью очищенными от коры.
На опушке леса не один раз был замечен парящий в небе болотный лунь – довольно крупная хищная птица с бурым оперением и более светлой, «седой» головой. Пару раз встретился сорокопут-жулан, важно сидящий на ветке с темной маской на глазах и похожий на Зорро, а вместе с ним и серый сорокопут с более скромной окраской перьев.
Самое впечатляющее в путешествии на байдарках – когда проплываешь под низко нависшими ивами, которые легонько гладят тебя по волосам тонкими ветвями и тогда кажется, что ты где-то посреди джунглей, а среди причудливых корней на краю берега вот-вот появится какое-нибудь необычное животное.
Иногда посреди реки встречались поваленные деревья, которые нужно было аккуратно обходить, не задевая днищем толстых стволов. В такие моменты радуешься, что скорость самой реки всего два километра в час, а не больше.
Чтобы встретить кого-то по-настоящему интересного нужно немного ускориться на прямом участке реки, а потом поднять весло и тихонечко плыть, оглядываясь по сторонам. Таких моментов было мало, потому что либо река снова начинает петлять, либо приходит осознание того, что приплыть в лагерь к утру – не лучшая идея, и весло снова ложилось в руки, погружаясь в воду и придавая скорости изумрудной двухместной байдарке.
Добравшись до места, где будут установлены палатки на ночь и приготовлен ужин на костре, чувствуешь усталость – особенно болят руки и плечи со спиной. Но отдыхать пока не время – нужно засветло разобрать палатку и приготовить гречневую кашу на костре с тушенкой. После длительных физических нагрузок такая еда кажется особенно желанной и вкусной.
А если захочется сделать снимки малинового заката над рекой, то по дороге можно найти несколько белых грибов или, как их называют, боровиков, да несколько лисичек, которые станут отличным дополнением к сытному ужину.
В лесу молочным ковром стелется лишайник, иногда смешиваясь с зеленым мхом. Хвойные леса отлично для него подходят, в них достаточно светло и влажно благодаря болотистой местности. Такую красоту стараешься обойти стороной, чтобы не помять причудливые растения, похожие на комочек миниатюрных оленьих рожек. В процессе прогулки по ближайшему лесу была сделана интересная находка – старый расколотый череп оленя, который сюда притащили собаки или волки. Как ни странно, он делает лес еще более загадочным и своеобразным.
На реке послышался громкий всплеск – это бобр ударил хвостом по воде, испугавшись какого-то звуки или запаха.
День потихоньку уступает место ночи, которая вскоре выбрасывает на небо яркие звезды. Их отлично видно, ведь городские огни не засвечивают небосвод, позволяя в полной мере насладиться красотой дикой природы и почувствовать себя частью этого дивного места.
***
Утро в походе начинается не с кофе, а с желания выбраться из спальника и попасть на солнышко, которое постепенно начинает нагревать воздух.
Плотно позавтракав и упаковав все вещи в герметичный мешок, мы выдвинулись дальше на самый трудный участок реки. Сегодня предстояло пройти 30 км с остановкой на обед.
На второй день лодка шла увереннее – движения стали более четкими и отлаженными, поэтому казалось, что преодолеть такой длинный кусок реки будет достаточно просто. Но работа веслом это не самое сложное в байдарке. Примерно через час нахождения в лодке в одном положении, начинает затекать тело, большое желание размяться, но берег вокруг топкий и заросший, поэтому остановиться негде. Так и сидишь с фотоаппаратом в руках, иногда помогая грести и стараясь не забрызгать водой технику, обшаривая взглядом каждое дерево и кустик в надежде найти что-то интересное.
Три раза речку перед байдаркой переплывали ужи, один из них оказался совсем молодой и мелкой особью, из-за чего испугался лодки и замер на листе водного растения, позволяя проплыть совсем рядом с ним.
Первая половина перехода второго дня мало чем отличалась от первого. Незадолго до обеденной остановки мы причалили к песчаному берегу, на котором удалось найти множество следов диких зверей.
Тут встретились и копытца оленя с ланью, и следы кабана, но самые интересные – нечеткий отпечаток молодого медведя, чем-то похожий на босую ногу человека и парочка следов енотовидной собаки, которые можно спутать с кошачьими – следы такие же круглые и небольшие.
Подобные находки нас немножко подбодрили, а возможность хоть немного размяться особенно подняла настроение.
По дороге к обеденному перерыву был снова замечен болотный лунь, который хоть и казался парящим достаточно близко, все же не был крупным в кадре.
Один раз мимо пролетела серая цапля, у которой удалось запечатлеть только хвост – в руках в этот момент было весло, а не техника.
После обеда дело пошло чуть медленнее – живописный пейзаж с деревьями по берегам и зарослями кустарников сменился на поля тростника и камыша, которые по обеим сторонам обрамляли реку и скрывали ее берега в своих стеблях.
В этих зарослях часто слышался шорох – сначала была надежда на то, что это бобры шуршат по своим делам, но потом пару раз на высоком стебле появилась небольшая птичка, вероятно, камышевка, и стало понятно, что это они шелестят в зарослях.
Кроме кормовых столиков встречались и хатки бобров – заросшие травой и почти полностью скрытые от человеческих и других глаз свежими ветками, уложенными сверху на старые палки серого цвета.
Второй день казался бесконечно длинным, слова нашего гида о том, что когда мы увидим информационный плакат, останется совсем немного до места остановки, заставляли за каждым поворотом речки искать тот самый щит.
Вечер постепенно вытеснял день и вот, наконец, наш ориентир показался впереди.
Открылось второе дыхание, и вскоре мы были в лагере, поспешно ставя палатку – небо затянуло тяжелыми облаками, а деревья начал потихоньку трепать порывистый ветер. Только мы закончили устанавливать наш временный дом, как начался дождь. А ведь он мог начаться, когда мы еще плыли по реке, и тогда укрыться было бы негде – в лагере стоял деревянный навес, под которым располагался длинный обеденный стол. В такие моменты понимаешь, что понятие «плохая погода» очень субъективное и все зависит от того, как сам человек смотрит на вещи.
Алексей предупредил, что видел в этом месте гадюку несколько раз, и у меня промелькнула мысль, что было бы неплохо увидеть ее и сделать интересный снимок. Ведь когда ты знаешь, что змея не будет нападать, а скорее попытается спрятаться, гадюки становятся совсем не страшными.
Костер потихоньку горел, ужин готовился, а дождь постепенно заканчивался, притворившись вначале ураганом, слегка потрепав тенты палаток и сорвав пожелтевшие листья с деревьев.
Хорошо, что снимки заката были сделаны вчера, потому что в этот день небо из серого сразу превратилось в черное, накинув мантию ночи на промокшую землю.
***
Завершив привычные утренние сборы, мы отправились в путь на последний участок реки. Сегодня предстояло в два раза меньше, чем вчера – всего 15 км. Эта цифра казалась несерьезной по сравнению с вчерашним путешествием и поднимала боевой дух.
На одной из сосен, которые были хорошо видны с воды, красовалось крупное неряшливое гнездо, принадлежащее хищной птице, но уже опустевшее к концу лета.
В этот день мы осмелились самостоятельно сделать остановку, чтобы побродить возле байдарки и размять ноги. Отдых был непродолжительным и, не найдя ничего интересного на заросшем травой берегу, мы снова поплыли вперед.
На погибших деревьях, от которых остались только пустые кривые ветви выцветшего серебристого цвета, встречались сорокопуты, словно маленькие хищники, сидящие на самой верхушке.
А над дикими полями все так же недосягаемо парили болотные луни, не приближаясь к реке и высматривая неосторожную добычу на земле.
Под конец перехода, когда внимательность уже снизилась, в зарослях дикой вишни мелькнуло что-то ярко-голубое с желтым пятнышком, словно искорка…
Зимородок! Как же хотелось сделать хороший снимок с этой колоритной птичкой, которая на самом краю ветки высматривает рыбку сквозь воду и затем ныряет за ней, словно торпеда и возвращается на свою присаду с добычей в остром клюве.
Мы встретили четыре зимородка в разных местах, но мне не удалось сделать ни одного приличного снимка с ними. Эти маленькие охотники оказались очень пугливыми и каждый раз, несмотря на свою блестящую бирюзовую окраску, замечали нас раньше, чем мы их, поспешно скрываясь в лесных зарослях.
Но увидеть их казалось уже большой удачей – зимородки очень красивые птицы с потрясающей окраской.
Яркая птичка была хорошим подарком под конец байдарочного тура. Прибыв на место погрузки, мы довольно быстро очутились в машине, почувствовав одновременно и облегчение и некоторую грусть.
Автомобиль незаметно доставил нас в Домжерицы, и путешествие по заповеднику подошло к концу.
***
Природа в Беларуси действительно потрясающая. Начиная с многообразия видов птиц, зверей, насекомых, грибов и растений, и заканчивая ландшафтами с огромными валунами или красивыми аккуратными камушками, которые превращают окружающую среду в сказочную благодаря контрасту цветов и изобилию составляющих ее элементов.
Когда проезжаешь мимо ухоженных полей, которые все без исключения используются по назначению, невольно возникает вопрос: может, некоторые виды тут чувствуют себя так хорошо именно благодаря сельскому хозяйству? Казалось бы, природа и деятельность человека – понятия трудно совместимые, но тут два мира, человеческий и дикий, существуют в гармонии друг с другом, и это кажется удивительным.
Ведь стаи аистов встречались чаще всего на полях, как и косули с кабанами, про разбойные набеги которых нам рассказывали не один раз.
Мы побывали лишь в одном Березинском биосферном заповеднике и получили столько эмоций и воспоминаний, увидев уникальную природу этого региона. А ведь есть еще и знаменитая на весь мир Беловежская пуща и Браславские озера с невероятным разнообразием околоводных и водоплавающих птиц, и Нарочанский национальный парк, а Полесский государственный радиационно-экологический заповедник может похвастаться наиболее интересным биоразнообразием, ведь туризм там только начинает восстанавливаться, что дало возможность обитателям лесов увеличить свою численность и освоить территории, которые человек пока не осмеливается занять.
Экологический туризм – важное и актуальное направление в сфере туризма любой страны, потому что он позволяет людям не только познать природу своего родного края или другого государства, но и заставляет задуматься о ее хрупкости, о том, что сегодня она как никогда нуждается в нашей защите. Главное помнить, что экологический туризм – это не только прохождение маршрутов по экотропам, ночевки в палатке под открытым небом и возможность вырваться из города, но и, в первую очередь, ответственное отношение к окружающей среде в месте своего пребывания, уважение к обитателям леса – истинным хозяевам в диких краях, и возможность увидеть своими глазами именно то, что заслуживает сохранения на нашей планете.
Материал для статьи подготовлен сотрудником ГПБУ «Мосприрода» Дирекции природной территории «Серебряный бор» методистом 1 категории отдела содержания территорий и экологического просвещения Сорокиной Анной Алимджановной.
